Рецензия

Не жалея экранного времени, действие этой картины простирается на полвека исторических бурь и катаклизмов, проносившихся по территории Китая по времени, начиная со второго и заканчивая седьмым десятилетием прошлого века. От гражданских войн, через японское вторжение, освобождение, бурю Великой Культурной революции — к переосмыслению маоизма.

Размашистый исторический контекст представляется своеобразным эпиграфом к этапам жизни двух мужчин, чьи судьбы соединились в раннем детстве дружбой учеников школы китайской оперы.

Связанные персонажами одного спектакля, они проникаются философией традиционного китайского искусства, заставляющей одного из них ломать изначальную природу своего существа в угоду разыгрываемого ими театрального представления.

Китайская опера перемалывает кости и характеры своих актёров, требуя от них физической и внутренней трансформации, чтобы и телом, и душой соответствовать сценическим образам своих персонажей.

Для юного Дози эта ломка наступает ещё до приема в школу: мать — проститука, стремясь хоть как-то устроить сына, отрубает палец с его шестипалой руки — иначе не берут, как непригодного.

Каноны китайской оперы, где все роли, включая женские, исполняют мужчины, требуют полного и всеобъемлющего погружения в образ, которое, по представлению авторов фильма, способно перевернуть сознание актёров, изменив их настоящие чувства и их реальную жизнь.

Так происходит с Дози и его другом Шиту, отношения которых очень скоро приобретают свойства, не традиционные для лиц одного пола, когда дружба и товарищество оттесняют переходящие со сцены влечение и любовь.

Изменившаяся природа одного и неизменное существо другого — вот конфликт вокруг которого разворачивается круговорот событий, связанных работой и разбегающихся по жизни людей, к которым добавляется женский образ разлучницы и конкурентки.

В страстях и муках душевной боли проходят драматические испытания чувства этих людей, по-своему дорожащих друг другом, борясь за свое счастье честным способом и опасным коварством. Но, ни в начале фильма, в короткий период детства, ни позже, на подростковом изломе, ни потом, вплоть до самого конца, ни маленькие, ни большие актёры не сходят с линии и не опускаются вниз, всегда находясь на высоте своего положения.

Все встряски, что испытывает страна, оборачиваются испытаниями связи двух мужчин, то расходящимися в стороны под влиянием обстоятельств, то сходящиеся вместе в творческом компромиссе, так и не находя компромисса в отношении своих чувств.

В циклическом представлении повторяется один и тот же эпизод из классической китайской оперы, сводящий вместе неразделимых жрецов древнего творчества. Проходят целые эпохи, сменяются власти и режимы, переворачивается смысл и уклад жизни, другой становится страна, но вековое искусство хранит неизменную чистоту звуков и движений, превращаясь для одного из героев в настоящую жизнь, которая, как и положено, должна закончиться на сцене.

Масштабное и многокрасочное кино смогло гармонично вобрать в себя размах массовых сцен и циничность идеологической борьбы, нюансы правды, лжи и предательства, найдя свой способ для искусствоведческих разъяснений, позволяющих вникнуть в природу и существо китайских традиций, которые, своей твердостью превзошли даже время, заставив его служить на свой лад.

Искусство, ставшее жизнью. Жизнь, отступившая перед искусством. Историческая эпопея, пронизанная чувствами отдельных людей. Единение общего и конкретного, коллективного и индивидуального, чувств и системы, постановочной четкости и исполнительской яркости, — всё здесь, в фильме Чан Кайге, потому, что это — искусство.

gordy

Официальные постеры:



Скриншоты:

Вариант от alexpt